Здесь, как всегда, две стороны медали. Одна сторона медали заключается в том, что мы с вами, как сами владельцы персональных данных, очень не любим, когда они достаются кому-то и нам начинает кто-то либо звонить, либо предлагать услугу, либо как-то по-другому использовать наши персональные данные. Мы, в общем-то, абсолютно нормально, естественно, очень ревностно относимся ко всему этому.
В то же время, с точки зрения тех сервисов, которые нас окружают, и к которым мы очень привыкли, нужно отдавать себе отчет, что они в большинстве своем возможны только благодаря тому, что информация о нас, о наших потребностях, о наших предпочтениях передается из одного сервиса в другой сервис, и более сложный сервис, с точки зрения предоставления некой услуги (в том числе информационной), дает нам возможность эту услугу потребить. И мы, конечно же, еще больше радуемся этому, и опять нам начинает это нравиться.
И когда ограничения по передаче персональных данных возникают, то мы фактически немножечко притормаживаем возможность прихода в нашу жизнь более высокоуровневых сервисов, в том числе информационных.
Это, конечно же, является проблемой и для взаимодействия бизнес-субъектов в бизнес-среде. Это тоже факт, абсолютный. Опять же это является неудобством и для самих пользователей, для самих владельцев персональных данных, потому что вам необходимо дать согласие на обработку персональных данных, которые могут быть использованы только в определенных целях, постоянно и везде. Это утомляет, и, в общем-то, люди не до конца понимают, а что они, собственно говоря, отдают, кому они отдают и зачем они отдают.
Здесь решения, как бы такого простого, на поверхности, в целом, нет. Потому что до сих пор у нас даже и нет понимания того, что есть персональные данные, если мы говорим о России тут. В целом, вообще все, что вам принадлежит – это всё персональные данные. Фамилия, имя, отчество, ваш вес, пол, некое предпочтение, даже, в целом, АйПи-адрес с ФИО – это уже будет все персональными данными.
С другой стороны, вы можете вообще не быть их владельцами, потому что их можно получить и опосредовано, не только от вас. И это опять делают информационные системы. В том числе можно сопоставить открытые источники, где вы уже предоставляете персональные данные, и идентифицировать вас, например, в рамках веб-камер, видеонаблюдения, которое может поставить человек у себя где-то за окошком, чисто в собственной квартире, и опять же вас идентифицировать. А если это делать в проммасштабе, то можно точно так же пользоваться вашими данными, фактически не утруждая себя в получении этих данных с вашей стороны.
Переходя в информационный мир, по сути своей мы приходим к тому, что некий набор информации о нас становится, скажем так, слишком открытым. И ограничения позволяют людям оставаться в парадигме косности классических социально-экономических отношений. Они комфортны для нас. Любой другой переход становится некомфортным, потому что он приводит к динамике, и приводит к постоянной турбулентности и к постоянным изменениям. И возможность передачи от одного бизнес-субъекта к другому бизнес-субъекту, которая в целом описана со стороны государства, и в достаточной степени понятна, она может позволить этот шторм немного приводить в какое-то осмысленное состояние, когда это уже не штиль и гладь, к которым мы привыкли, но это уже некая новая среда, которая перемешивает эти потоки и создает нечто новое, и дает родиться чему-то новому. И в целом это, конечно, ускоряет просто бизнес-процессы.
Поэтому повторюсь – здесь вопрос заключается в том, что нужно искать даже не баланс интересов, а нужно давать эту возможность, как газ на мотоцикле, с какой скоростью ехать, чтобы это было безопасно и комфортно. Здесь я выступаю ровно за то, что нужно давать слабину или нужно давать возможность превышать немного скорость, для того чтобы ехать быстрее, но соблюдать эту безопасность движения.